Мониторинг сми: старообрядцы испугались объединения. Старообрядчество и Русская Православная Церковь: От конфронтации к диалогу

Секретарь Комиссии Московского Патриархата по взаимодействию со старообрядчеством диакон Иоанн Миролюбов в интервью порталу «Интерфакс-Религия» подробно описал причины и характер потепления отношений между Русской Православной Церковью и Русской Православной Старообрядческой Церковью и дал оценку сохраняющимся проблемам в их диалоге.

— В чем состоит деятельность Комиссии Московского Патриархата по делам старообрядных приходов и взаимодействию со старообрядчеством, секретарем которой Вы являетесь? Каких результатов удалось достичь за время ее существования?

— Комиссия создана решением Архиерейского Собора Русской Православной Церкви 2004 года при с целью реализации постановлений Соборов и синодальных определений в области взаимоотношений со старообрядчеством и координации служения собственных старообрядных приходов, в сотрудничестве с епархиальными преосвященными. Она состоит из 13 назначенных Синодом членов, включая семь архиереев. Председателем комиссии является .

Под старообрядными приходами имеются в виду приходы Русской Православной Церкви, использующие во время богослужений древние церковные обряды и книги. Ранее такие приходы назывались единоверческими и объединяли приверженцев церковной старины, не желающих находиться в расколе.

В числе основных задач, которые призвана решать вновь созданная комиссия, — обобщение опыта деятельности этих приходов, выявление проблем и содействие их участию в общецерковной жизни, издательской, информационной, образовательной и культурной деятельности. Например, силами комиссии была организована секция «Старый обряд в Русской Православной Церкви: прошлое и настоящее» в рамках Рождественских образовательных чтений. Работа секции возглавлялась членом комиссии, и вызвала большой интерес участников чтений, в том числе и старообрядцев. Определенные надежды на активизацию деятельности комиссии в области координации служения старообрядных приходов Московского Патриархата возникают в связи с благословением Святейшего Патриарха Алексия на открытие в Москве Патриаршего старообрядного центра.

Создание комиссии позволило выйти на качественно иной уровень взаимоотношений со старообрядческими согласиями, находящимися вне единства с Русской Православной Церковью. Эти отношения стали строиться на планомерной основе. Члены комиссии проводят регулярные рабочие встречи и консультации с предстоятелями и представителями Русской Православной Старообрядческой Церкви, Русской Древлеправославной Церкви, с руководством Московской поморской старообрядческой общины.

Наиболее активно и плодотворно развиваются отношения с Русской Православной Старообрядческой Церковью (Московской митрополией). 3 марта 2006 года произошла встреча владыки Кирилла с делегацией Русской Православной Старообрядческой Церкви во главе с новоизбранным старообрядческим митрополитом Московским и всея Руси Корнилием. На встрече, прошедшей в обстановке искренности и взаимного доверия, обсуждались перспективы сотрудничества. Предстоятель РПСЦ в своих поездках поддерживает контакты с местными преосвященными Русской Православной Церкви, принимает активное участие в церковно-общественных мероприятиях. В частности, представительная делегация старообрядческой Московской митрополии приняла участие в работе X Всемирного русского народного собора, общественных чтениях в рамках выставки «Православная Русь», Рождественских образовательных чтениях. В прошлом году Совет старообрядческой митрополии образовал особую комиссию во главе со старообрядческим архиепископом Киевским и всея Украины Савватием по взаимоотношениям с Русской Православной Церковью.

Развиваются отношения и с Русской Древлеправославной Церковью, создавшей аналогичную комиссию. Регулярно проводятся рабочие встречи, в том числе с ее предстоятелем Патриархом Александром (Калининым), который направляет представителей на значимые церковно-общественные форумы. Посланцы обоих старообрядческих согласий, имеющих церковную иерархию, приняли участие во всемирном религиозном саммите в Москве.

— Можно ли говорить о некотором потеплении, прогрессе в диалоге между Русской Православной Церковью и старообрядцами в последние годы и почему?

— Потепление налицо, и для этого имеются серьезные основания. Главным внутренним, собственно церковным, основанием является отмена Поместным Собором Русской Православной Церкви 1971 года прежних клятв на старые русские церковные обряды и на придерживающихся их православных христиан. Была исправлена древняя, быть может, во многом роковая, ошибка, тяжелейшим последствиям которой только теперь, сквозь призму времени, можно пытаться дать верную оценку. Соборное деяние не решило проблему церковного воссоединения, но уничтожило главное к тому препятствие. Поэтому священноначалие Русской Православной Церкви неизменно вновь и вновь на всех своих последующих Соборах возвращалось к теме незалеченной раны церковного раскола. Значимый импульс в деле уврачевания последствий раскола и установления взаимно доброжелательных отношений со старообрядцами содержался в посвященной этой проблеме речи митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла на Архиерейском Соборе 2004 года. Эта речь нашла отклик и в сердцах старообрядцев.

Можно назвать и множество внешних причин, способствующих установлению доброжелательных отношений. Все мы живем в мире, где христианские ценности уступают место иным чаяниям. Если три века назад, во времена кульминации церковного раскола, окружающий русского человека мир изменялся на западный лад, секуляризировался, то теперь он откровенно демонизируется. Только ослепленный, духовно несостоявшийся человек может утверждать, что искренне верующим во Христа людям сегодня неполезно быть вместе, вместе искать пути спасения и противостояния злу.

Теперь о первой части вопроса. Сегодня обе стороны находятся только на пути к диалогу, причем диалогу скорее аналитическому, когда конструктивные цели явно не обозначены. Речь пока может идти не о поисках предпосылок к реальному воссоединению, а о попытках найти общий язык для потенциально возможного и желаемого диалога. Впрочем, то, что между Русской Православной Церковью и старообрядцами происходит сейчас, можно назвать уже первой фазой диалога, когда наступило время собеседований, встреч, дискуссий, предпочтительнее даже неформальных, для разъяснения позиций, выявления разногласий, преодоления взаимного отчуждения и негативных стереотипов восприятия друг друга.

И такой процесс взаимного узнавания, привыкания сейчас набирает силу. Причем это касается не только отношений с Московской старообрядческой митрополией, но и с Русской Древлеправославной Церковью.

Доброжелательно складываются наши отношения и с духовными центрами старообрядцев, не имеющих священства, — беспоповцами, хотя с установлением диалога встречаются трудности. Здесь имеют место две тенденции. С одной стороны, именно из среды беспоповцев за последние два десятка лет происходили наиболее многочисленные воссоединения с Матерью-Церковью, в том числе и достаточно крупных общин. Разумеется, это свидетельствует о разочаровании многих верующих в своем прежнем уповании на обретение спасения в обстоятельствах, когда они остались, в сущности, без святых таинств, да еще в нашей многогрешной жизни. С другой стороны, руководители беспоповских объединений пытаются противоборствовать этой тенденции. Так, в прошлом году на всероссийском съезде старообрядцев-поморцев было принято особое решение об «исторической исчерпанности поисков благочестивого священства в сем мире». То есть обусловленное историческими обстоятельствами отсутствие священства догматизируется, превращается в вероучительную доктрину. Лично для меня это особенно горько, поскольку я принадлежу к выходцам именно из этой группы старообрядцев, хотя и той ее меньшей части, которая чаяла восстановления священства, никогда этого не скрывая.

— Какие основные проблемы сохраняются в отношении между Московским Патриархатом и Русской Православной Старообрядческой Церковью?

— Позвольте пока оставить на будущее проблемы, так сказать, теоретические — историко-богословские и психологические. Поговорим о делах практических.

Возможно, многим это покажется неожиданным, но достаточно большой практической проблемой является вмешательство в наши отношения внешних сил, использующих для этого отдельные СМИ. Общеизвестно, что лечение недугов раскола всегда крайне тяжело, нередко они и вовсе неизлечимы. Всегда найдутся с обеих сторон «ястребы», во что бы то ни стало стремящиеся сохранить статус кво. И вот появились первые позитивные результаты, они христианское сердце не могут не радовать, не обнадеживать. Ведь «да будут все едино» — это одна из основных христианских максим. Кого может пугать укрепление взаимоотношений Московского Патриархата со старообрядцами еще на той стадии, когда никто не говорит о ближайшем или отдаленном воссоединении, а также о том, чтобы одной из сторон следовало бы поступиться какими-то принципами, идти на определенный компромисс! И вот на этом фоне не может не впечатлять та болезненность, с которой следует реакция некоторых масс-медиа на любое мало-мальски успешное продвижение в деле церковного единства. Так называемые «правозащитные» журналисты, морщившие до сих пор нос от «косматых и бородатых», одномоментно возлюбили старообрядцев, но весьма избирательной и странной любовью, сопряженной со вдруг воспылавшей ревностью по защите старообрядцев от влияния Московского Патриархата.

В конечном счете на сегодня сложилась своеобразная ситуация: с руководством РПСЦ, официальными работниками старообрядческой митрополии, многими маститыми священнослужителями складываются весьма доброжелательные, даже доверительные, отношения, причем не только в Москве, но и во многих епархиях Русской Православной Церкви, а в «правозащитных» изданиях непрестанно появляются протестующие против этого статьи, как правило анонимные, наполненные домыслами и недопустимо легким обращением с фактами.

Возникает вопрос: в РПСЦ существует серьезная и структурированная оппозиция нынешнему курсу собственного священноначалия на улучшение отношений с Московским Патриархатом, или кому-то остро необходима «буря в стакане воды»? Если оппозиция существует, то почему протестные публикации принадлежат одним и тем же людям (из РПСЦ — не более двух-трех авторов), скрывающим себя как правило за вымышленными именами? Почему они непрестанно передергивают факты, доходя до откровенной фальсификации? Почему используют одни и те же, известные своей ангажированностью источники информации? Почему, наконец, когда обнаруживаются подлинные имена «ревнителей чистоты древлеправославия», оказывается, что это — старообрядцы-неофиты, зачастую вовсе невоцерковленные, да еще успевшие побывать во множестве иных конфессий?

Еще одной практической проблемой, мешающей устранению взаимного отчуждения, является имущественная. В подходе к ее решению особенно ярко видны различия в поведении священноначалия РПСЦ (заметим: реально избираемого на всех уровнях) и волонтеров-«ревнителей».

— А что конкретно Вы имеете в виду? Можно остановиться на этом детальнее?

— Вот случай, который недавно активно обсуждался на склонных к раздуванию нездоровых сенсаций сайтах, — о якобы имевшей место передаче Патриарху Алексию в дар старообрядческой иконы-мощевика во время посещения им на престольный праздник Николо-Угрешского ставропигиального монастыря. Икона была подарена директором музея-заповедника «Коломенское» Людмилой Колесниковой, и уже одно это должно бы было заставить отнестись к «новости» с некоторой долей критического осмысления: неужели директора музеев так легко могут менять собственность музейного фонда, преподнося экспонаты хотя бы и Патриарху? И вот, пока вышеупомянутые «ревнители», перекрикивая друг друга, пытались раздуть скандал в услужливо подвернувшихся для этого интернет-изданиях, старообрядческий митрополит Корнилий решил вместе с ближайшими помощниками посетить музей «Коломенское». Там и выяснилось, что икона была передана вовсе не в дар, а для открытой экспозиции в монастыре, где православные люди, в том числе и старообрядцы, имеют теперь возможность приложиться к мощам. Также выяснилось, что у митрополии не имеется правового основания, чтобы законно претендовать на собственность коломенской иконы-мощевика: она была в довоенное время самым бандитским образом реквизирована из старообрядческой часовни большевиками, да только часовня эта не находилась в едином с рогожцами старообрядческом уповании.

Далее старообрядческий митрополит совершает еще один шаг, достойный уважения и свидетельствующий о его административной зрелости. Вместо криков о «святотатстве» и «игнорировании элементарных конституционных прав христиан-старообрядцев» он приглашает на экскурсию и беседу в Рогожскую слободу , который охотно отзывается на приглашение. В результате встречи обсуждаются проблемные вопросы, планы сотрудничества. Но это новоявленным «друзьям» старообрядцев... неинтересно.

— В некоторых кругах можно услышать обвинения в адрес Русской Православной Церкви в «претензиях» на имущество, храмы старообрядцев. Как оцениваются эти спорные вопросы комиссией, и какие шаги предпринимаются для их разрешения?

— Действительно, на имущественной стороне взаимоотношений со старообрядцами целесообразно остановиться подробнее. Спрятанные за псевдонимами «аналитики» громко вещают, что Московский Патриархат сегодня совершает в отношении старообрядцев «отъем имущества» и «экспроприацию храмов». Потому подлинные имена и скрывают, что хорошо знают, что делают: всеми силами способствуют новому витку взаимного отчуждения.

Как обстоит дело в действительности? После большевистских экспериментов прошло почти столетие. За это время во многих местах кардинально изменился состав населения. Старообрядцев, значительная часть которых принадлежала к подлежащим уничтожению социальным слоям, стало во много раз меньше. В результате зачастую, как ни прискорбно, старообрядцы уже не могут ни заполнять свои прежние храмы молящимися, особенно в провинции, ни их содержать.

Голос совести, нравственный закон требуют: каждому должно возвращаться свое, в соответствии с вероисповеданием создателей храма. Но закона о реституции собственности, в частности, церковной, в России нет. То есть вопросы использования бывших храмов решаются местной администрацией, которая на деле может иметь свои собственные предпочтения и представления о позитивности общественного имиджа той или иной конфессии. Нетрудно понять и то, что администрация, естественно, заинтересована предоставлять прежние культовые здания тем конфессиям, которые завтра вновь не обратятся с просьбами об оказании помощи в их восстановлении и содержании.

А чтобы ситуация не казалась старообрядцам грустной и безнадежной, придется сказать и следующее. Во-первых, считаться с прежней конфессиональной принадлежностью храмов закон все же предписывает. Во-вторых, по моему личному мнению, при однозначно директивном возврате храмов прежнему владельцу именно старообрядцы окажутся проигравшей стороной: они сегодня занимают не менее 15 храмов (по самым предварительным подсчетам), ранее принадлежавших Русской православной церкви: два в Санкт-Петербурге, два в Новгороде, а также в Курске, Туле, Пскове, Костроме, Ярославле, Коломне и других городах, не говоря о селах. По меньшей мере, ситуация окажется близкой к равновесной, а в переделе собственности сильно пострадают обе стороны. В таких обстоятельствах лучшим выходом является периодическое проведение взаимных консультаций в духе взаимоуважения.

Хотя возможности старообрядной комиссии при ОВЦС в деле возвращения церковной собственности весьма скромны, в некоторых случаях ее вмешательство оказывается положительным. Так, немалыми усилиями членов комиссии, включая ее председателя, удалось вернуть старообрядцам Самары их прежний храм.

Пока не удалось найти достойного решения относительно собственности старообрядческих храмов в Иваново — здесь большинство прихожан несколько лет тому назад перешло в единоверие — и на Хавской улице в Москве, где, пока старообрядческая митрополия, судя по всему, проявляла медлительность в восстановлении прав на храм, в котором размещался развеселый ресторан, здание во избежание позора выкупил у города в частную собственность православный предприниматель. В обоих случаях ситуация весьма запутанна и потребовала большого приложения сил членов комиссии. Ивановское епархиальное управление уже предлагало свой вариант решения, который пока не устраивает старообрядческую сторону. По храму же на Хавской положение еще сложнее: он находится в частной собственности (законно или нет, может установить только суд), поэтому митингами и крестными ходами едва ли возможно добиться желаемого, если желаемое не состоит в том, чтобы там ни в коем случае не открылся храм Русской православной церкви.

В целом по-человечески можно понять озабоченность старообрядцев и темой возврата церковной утвари. Но при этом важно осознавать, что такой возврат затруднителен в случае отсутствия отметок прежнего владельца или достоверной информации о нем, ведь старообрядческих согласий несколько. Иное дело, когда в результате исторических катаклизмов в руки одной из сторон попал предмет, будь то икона, мощевик, колокол, церковный сосуд или что иное, содержащее на себе прежнее владельческое надписание. В этом случае следовало бы поступать по-христиански и возвращать утерянное владельцу. В таких вопросах комиссия может оказать содействие, хотя окончательное решение может принимать только сегодняшний владелец. На практике распоряжение церковным имуществом осуществляется на уровне органов епархиального управления.

— Вернемся к старообрядным приходам Московского Патриархата. Охарактеризуйте, пожалуйста, сегодняшнюю ситуацию и перспективы развития этих приходов.

— Сегодня в юрисдикции Московского Патриархата находится около 20 таких приходов, некоторые — только в стадии формирования. В ряде епархий преосвященные проявляют заинтересованность в открытии новых приходов. Сколько будет длиться нынешняя тенденция, неизвестно, но пока можно говорить о постепенном увеличении их числа.

Не так давно единоверческие приходы рассматривались исключительно в качестве миссионерского средства приведения старообрядцев в лоно единой Церкви. Существенное переосмысление национальной истории, включая и церковную, принципиально меняет концепцию бытия этих приходов. В 2000 году на торжествах в честь 200-летия учреждения единоверия Патриарх Алексий сказал: «Чадам Русской Православной Церкви нужно помнить, что древние церковные обряды составляют часть нашего общего духовно-исторического наследия, которое следует хранить как сугубую драгоценность в литургической сокровищнице Церкви». В конечном счете это означает, что старообрядные приходы сегодня рассматриваются не как обособленные и изолированные общины, а как интегрированные в общецерковную жизнь, отрытые для всех прихожан Русской Православной Церкви и способные создать привлекательный образ древнего церковного благочестия.

Такую задачу нельзя отнести к числу простых. Требуется сохранить особую специфику общин старого обряда — принципы соборности, общинности, акцептации духовенства, но избежать вместе с тем проявлений обрядоверия, ксенофобии, фанатизма.

— На минувших Рождественских чтениях впервые прозвучала информация о Патриаршем старообрядном центре. На какой стадии находится процесс его создания?

— Сейчас священноначалием рассматриваются организационные вопросы, связанные с Патриаршим старообрядным центром: для этого подобран древний дораскольный московский храм, уточняется штат священнослужителей и сотрудников, идет поиск источников финансирования. О дальнейшем говорить пока преждевременно, но выражаю готовность через некоторое время вновь вернуться к этой теме через ваш информационный канал. Хочется выразить надежду, что центр послужит как консолидации старообрядных общин Московского Патриархата и объединению вокруг себя православных любителей древнего богослужения, так и упрочнению добрых отношений со старообрядцами, станет местом встреч и дискуссий.

Тема межконфессиональных взаимоотношений в Российской Федерации всегда была актуальна. Огромная по площади страна изобилует пестротой религиозных объединений, конфессий и церквей. Одной из самых злободневных, многосложных и противоречивых проблем внешнецерковного диалога были взаимоотношения между старообрядчеством (древлеправославием) и Московским Патриархатом — официальной православной церковью. Старообрядчество, по определению, есть «общее название русского православного духовенства и мирян, отказавшихся принять реформу, предпринятую в XVII веке патриархом Никоном и стремящихся сохранить церковные установления и традиции древней Русской Православной Церкви » .

Начиная с середины XVII века, когда старообрядчество как религиозное движение стало проявлять признаки особого конфессионально-культурного пространства, имеющего значительно выраженные отличия от реформированной церкви, взаимный диалог двух духовных культур с их разностью мировоззрений, традиций и норм носил неоднозначный характер.

До начала XX века старообрядчество со стороны правительственной церкви и государственных силовых структур испытывало жесткое полицейское и административно-правовое давление.

Физическое истребление старообрядцев продолжалось вплоть до первой трети XIX века. Наряду с методами силового воздействия на староверие, царским правительством на протяжении двух с половиной столетий был выпущен целый ряд законов и распоряжений, существенно ограничивавших права и свободы граждан Российской империи, причислявших себя к религии древлеправославного исповедания , . Что касается мнения самой официально православной церкви, которое по вопросу диалога со староверием было полностью идентичным государственному, то правительствующий Синод полностью следовал постановлениям московского Собора 1666 года, называя старообрядцев отпавшими от единства церкви, и принимал древлеправославных в свою церковь только путем совершения чиноприема. Изначально таковым являлось крещение, однако позже синодальный указ от 25 мая 1888 года предписал прием староверов через миропомазание . Таким образом, старообрядческая церковь в глазах синодального режима выглядела «неполноценной». Кроме того, со стороны самого Синода всегда наблюдалось всяческое поощрение противостарообрядческой политики светских властей. (Церковная практика старообрядцев по вопросу приема священников и мирян из новообрядчества также не является единой и с течением времени изменялась).

Указ 1905 г. «Об укреплении начал веротерпимости» юридически уравнял правовое положение старообрядчества и господствующей церкви, однако синодальное руководство выразило недовольство по поводу проведения в жизнь данного указа и продолжало тормозить развитие нормальных добрососедских отношений со староверием.

Положение верующих после революции 1917 года

После известных событий 1917 года, когда в России произошло свержение самодержавия вследствие вооруженного переворота, и в окончательном итоге — приход к власти большевиков, воззрения господствующей церкви относительно старообрядчества претерпели канонически радикальные изменения, продиктованные, во многом и безусловно, внешними социально-политическими обстоятельствами. На данном моменте необходимо остановиться подробнее. Новой властью начала проводиться совершенно иная политика в отношении религии. Независимо от конфессиональных различий, любое вероисповедание, религиозные организации и вообще всякое проявление культа были объявлены вне закона и подлежали полному уничтожению.

Официальным «вероучением», а точнее идеологией, был объявлен и разрешен марксизм, философской основой которого является диалектический материализм с его полным и принципиальным отвержением Духа как высшей объективной реальности, как основы и первоначала всего сущего, в том числе мира и человека. В 1909 году В. Ленин писал: «Религия есть опиум для народа», — это изречение Маркса есть краеугольный камень всего миросозерцания марксизма в вопросе о религии. Все современные религии и церкви, все и всяческие религиозные организации марксизм рассматривает всегда как органы буржуазной реакции, служащие защите эксплуатации и одурманиванию рабочего класса » . Таким образом, свою межконфессиональную политику различные религиозные организации начали строить в новых жизненных условиях, жестко ограничивающих свободу вероисповедования. Естественным является то, что большевистская власть не видела между старообрядчеством и синодальной церковью никакой разницы. Вследствие этого оба религиозных течения по своему социальному положению были поставлены в один ряд.

Правительственно-государственная Русская Православная Церковь до революции составляла с властью единый организм, помогая государству в деле создания официальной идеологической подпитки. Любой приходской священник являлся проводником воли государственной власти. Теперь же господствующая церковь утратила эту привилегию, и «симфония властей», светской и духовной, оказалась ненужной и даже стала лишней при построении нового коммунистического общества.

Не менее плачевным оказалось состояние старообрядчества, которое, прежде всего, лишилось своей материальной опоры — промышленного потенциала. Очень многое старообрядчеством сделано для России в плане развития тяжелой индустрии. Ведь известно, что до революции старообрядцам принадлежало около двух третей производственных мощностей Российской империи. Советская власть «отблагодарила» за это старообрядцев тем, что в процессе национализации собственности, кроме конфискации заводов и фабрик, были уничтожены те социальные слои (купцы, промышленники, казачество, крепкое крестьянство), которые являлись источниками и созидателями традиционной староверческой культуры . Более того, еще живы были в памяти древлеправославных христиан гонения со стороны царских властей и официальной церкви до тех пор, пока все это не было прекращено манифестом императора Николая II от 17 апреля 1907 года . Не совсем оправившись от недавних гонений, старообрядчество вновь было вынуждено спасать себя в сибирской тайге, поморье и за рубежом.

Итак, во втором десятилетии прошлого века две враждующих между собою церкви оказались в числе подлежащих уничтожению. С социальной точки зрения, отныне межконфессиональный диалог стал возможным только на равных условиях и без постороннего вмешательства.

Шаги синодальной Церкви для сближения со старообрядчеством

Необходимо отметить, что лояльное отношение к церковному бытию древлеправославных христиан со стороны новообрядствующей церкви начало проявляться еще до революции. В частности, VI отдел предсоборного присутствия вынес постановление ходатайствовать перед будущим Поместным Собором 1917 года о полной отмене анафем на дореформенные церковные чины и православных христиан, их придерживающихся . На Поместном Соборе 1917 года также велась активная подготовка материалов для отмены клятв Собора 1666 года, однако весной 1921 года деяния Собора были прекращены из-за продолжавшейся в стране политики уничтожения церкви. Произошла конфискация помещений, в которых Собор заседал . Таким образом, деанафематствование старообрядчества не произошло.

Следующим шагом для сближения Синодальной Церкви со старообрядчеством стало признание 23 апреля 1929 года патриаршим Священным Синодом богослужебных книг дониконовской печати «православными и спасительными», а сами клятвы Собора 1666-1667 гг. были отменены как не существовавшие. В «Деяниях» Синода говорилось: «Порицательные выражения, так или иначе относящиеся до старых обрядов, и в особенности до двуперстия, где бы оные ни встречались и кем бы ни изрекались, — отвергаем и яко не бывшие вменяем » .

Следовательно, налаживание мирного и добрососедского диалога патриаршей церкви со старообрядчеством началось задолго до знаменитого Поместного Собора 1971 года.

У современного беспристрастного исследователя не должно быть никаких сомнений в необходимости отмены клятв на старообрядчество, и более того — в недействительности самих клятв. Сегодня имеется достаточно опубликованных исследований, в которых утверждается абсолютная бессмысленность реформ и антиканонические меры их проведения. А разрыв молитвенного общения третьей части русских православных христиан с церковной партией, проводящей пресловутые реформы, не заключал в себе ничего противоправославного.

Накануне вынесения соборного постановления об отмене клятв на «старый обряд» на заседании Собора был заслушан доклад митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима (Ротова) — иерарха РПЦ, не скрывавшего своих симпатий к экуменическому движению, одного из самых активных инициаторов признания старообрядцев со стороны проводящей собор церкви православными. В представленном Собору докладе митрополит Никодим дает взвешенную оценку событий середины XVII века, со ссылками на труды известных ученых Н.Ф. Каптерева и Е. Голубинского, впервые в официальной дореволюционной церковно-исторической науке доказавшими древность старообрядческой церковности, делает вывод об исторической правоте старообрядчества и абсолютной бессмысленности всякого рода притеснений старого обряда. Митрополитом Никодимом был констатирован факт, что «большой Московский Собор 1667 года предал старообрядцев анафеме, исходя из неправильных позиций на старые церковные обряды » , и все клятвы, наложенные московскими соборами 1654-1667 гг., являются «неосновательными » .

На третий день, после прочтения митр. Никодимом известного доклада, Поместный Собор РПЦ вынес следующие решения относительно старообрядчества и приемлемых для него церковных форм богопочитания:

1. Утвердить постановление Патриаршего Священного Синода от 23 (10) апреля 1929 года о признании старых русских обрядов спасительными, как и новые обряды, и равночестными им.
2.​ Утвердить постановление патриаршего Священного Синода от 23 (10) апреля 1929 года об отвержении и вменении, яко не бывших, порицательных выражений, относящихся к старым обрядам, и в особенности к двуперстию, где бы они ни встречались и кем бы они ни изрекались.
3.​ Утвердить постановление патриаршего Священного Синода от 23 (10) апреля 1929 года об упразднении клятв Московского Собора 1656 года и Московского Собора 1667 года, наложенных ими клятв на старые русские обряды и на придерживающихся их православно верующих христиан, и считать эти клятвы яко не бывшими.

Освященный Поместный Собор Русской Православной Церкви любовию приемлет всех свято хранящих древние русские обряды, как членов нашей Святой Церкви, так и именующих себя старообрядцами, но свято исповедующих спасительную православную веру .

Таким образом, для РПЦ МП древлеправославные христиане-старообрядцы являются членами единой христианской православной поместной церкви — Русской. Старообрядцам отныне дозволено без всяких затруднений участвовать в молитвенно-литургической жизни Церкви Московского Патриархата. Теоретически старообрядец при переходе в лоно господствующей церкви становится ее членом без предварительного совершения какого-либо чиноприема.

В дополнение к Поместному Собору 1971 года, РПЦ МП на последующем Поместном Соборе 1988 года подтвердила постановления собора предыдущего и именовала старообрядцев «единоверными и единокровными братиями и сестрами » . Архиерейский собор 2004 года также акцентировал внимание на проблеме взаимоотношений со старообрядцами и продемонстрировал свою полную открытость и готовность к каноническому соединению.

Есть ли единство среди приверженцев господствующего вероисповедания?

Необходимо отметить, что религиозное движение новообрядчества, как и староверие, не имеет единой церковной организации и канонической структуры. Кроме самой многочисленной доминирующей РПЦ МП, «послениконовское» православие в мире представлено большим числом церквей, объединений и деноминаций, появившихся в основной своей массе в XX веке, разногласия между которыми остаются преимущественно политическими. К числу таковых относится ряд зарубежных церквей, не принявших церковное единство с РПЦ в 2008 году, несколько церквей на Украине и всем постсоветском пространстве, целый ряд катакомбных иерархий. Все вышеперечисленные религиозные объединения, молитвенная практика которых выстроена, по определению, в соответствии с «новыми обрядами», не признающие и анафематствующие друг друга, не налагают на старообрядцев при их переходе на «новый обряд» никаких канонических требований, касающихся необходимости совершения чиноприема.

Со стороны старообрядчества аналогичного ответа на деяния собора 1971 г. не последовало и по настоящее время отношение к примирительному жесту со стороны РПЦ МП остается нейтральным. При внимательном изучении истории старообрядческой мысли выявляется бесспорный факт уверенности древлеправославных христиан в своей исторической и богословской правоте. По мнению современного староверия, его основатели нисколько не похулили Православную Церковь тем, что не приняли смущающие постановления Московского Собора 1666 года (аналогичную мысль констатирует исследуемый нами собор). Следовательно, старообрядцы остались в лоне Православия, а та часть духовенства и мирян, которая не отвергла нововведения, оказалась вне церковной ограды. То есть вся совокупность новообрядческих церквей есть еретическая организация одной природы. Очевидным, с точки зрения старообрядчества, считается неправомерность и мистическая недействительность всех анафем, наложенных некогда на дораскольные формы богопочитания. Вышеназванный постулат является неотъемлемой частью старообрядческого церковного самосознания. Таким образом, отмена клятв и анафем на древлеправославных христиан, или же их каноническая легитимность, — для старообрядцев рассматриваются всего лишь в качестве внутренних проблем новообрядствующей церкви, никак не заграждающих путь к Спасению православных христиан, молящихся двоеперстно.

Что говорит наука о церковной реформе

Церковно-исторической наукой давно доказаны бессмысленность и ненужность проведения церковной реформы, а также негативное ее влияние на последующую жизнь Русской Церкви, что отчасти признано в деяниях собора 1971 года. Никакой необходимости в исправлении богослужения Русская Церковь не испытывала.

Признание собором 1971 года бессмысленности анафем на старые обряды, их неправильности и неканоничности, некоторых современных деятелей старообрядчества привело к выводу о наличии историческо-канонического противоречия в церковной политике РПЦ МП в отношении древлеправославия. В частности, древлеправославный епископ Курский Аполинарий (Дубинин) , известный своей религиозной терпимостью и, одновременно, твердостью противоновообрядческой позиции, приводит одно из церковных правил, в котором есть весьма интересный момент. Епископ пишет:

«Открываем «Кормчую», — свод церковных законов, которые пока еще никто не отменял. А там написано прямо, что епископ или пресвитер, неправильно наложивший клятву, обращает эту клятву на самого себя. Получается, что Московская Патриархия сегодня находится под клятвой, и она сама себя в ходе этих инородных нововведений патриарха Никона предала анафеме и ходит под проклятием, которое сама на себя и наложила » .

Ответ русского старообрядчества на действительно широкий и многообещающий шаг навстречу со стороны РПЦ МП можно также выразить словами старообрядческого митрополита Московского и всея Руси (Четвергова):

Признание же на Соборе РПЦ 1970 года равночестности новых и старых обрядов догматически бессмысленно. Подобная схема была предложена католиками еще несколько веков назад. Во время создания унии они предлагали признать равночестными все виды обрядов, и в первую очередь восточный и западный обряды. В православном вероучении нет разделения на внешнюю сторону священнодействия («обряд») и внутреннюю, а потому при перемене внешней стороны несомненно искажается или вовсе теряется внутренняя, духовная ипостась священнодействия или таинства .

«Обряд» для старообрядца значит очень многое

Современным богословием почти забыта особенность исконного православного учения о неотделимости мистической и внешней сторон церковной жизни. Учение об «обряде» появилось сравнительно поздно, в средневековое время в Западной Церкви, под влиянием схоластического мировоззрения, направляющего ум не к обобщениям, в отличие от космологического (неоплатонического) принципа познания бытия, а направленого на анализ и систематизацию окружающей действительности, разделение ее на частные элементы. Старообрядчество осталось неподверженным влиянию гносеологических принципов схоластики и осталось верным святоотеческому пониманию церковности через созерцание целостности экклесиологического существования.

Таким образом, политика внешнецерковных сношений РПЦ МП не принесла никаких положительных результатов в деле объединения со старообрядчеством и восстановлении единства Русской Церкви. Взаимное непонимание двух пока непримиримых сторон обусловлено, прежде всего, существующей мировоззренческой пропастью, сумевшей за 350 лет раскола разделить христиан.

У старообрядцев иное понимание истории, иные взгляды на часть церковной жизни, привычно именующуюся «обрядом». Онтология старообрядчества имеет совершенно другие идейные качества. Ей чуждо миропонимание новообрядчества. Перемена «обряда» для старообрядца свидетельствует не об изменении положения перстов правой руки, а о внутреннем мировоззренческом перевороте, начале иного мышления — процесса, не объяснимого методами рационального умопостроения. Старообрядец и новообрядец мыслят по-разному. Следовательно, на данном историческом этапе «соединение церквей» может произойти по двум следующим схемам:

1.​ Поиск неких «общих», компромиссных точек соприкосновения, наличие которых удовлетворяло бы обе стороны и побуждало к общению. Данная система в виде учреждения единоверия в 1800 году или «снятия анафем» в 1971 году была предложена господствующей Православной Церковью и основана на принципе взаимных уступок с минимальными для каждой из сторон потерями.
1.​ Основа соединения — в перемене мышления, в перемене ума, греческой «метанойе», что переводится на церковнославянский язык как «покаяние». Только таким видится прекращение церковного раздора старообрядчеству. Покаяние в ошибках прошлого, нераскаянных исторических грехах и возврат к первопринципам святоотеческого церковного мышления и сознания.

Резюмируя вышесказанное необходимо, к сожалению, признать, что деяния Собора 1971 года оказались малоэффективными и неспособными решить проблему церковного единства. Вместо реальных плодотворных результатов деяния знаменитого Поместного Собора РПЦ МП 1971 года продолжают сегодня жить лишь на страницах трудов по церковной истории и каноническому праву, в качестве памятников церковной юриспруденции и исторических документов.

Текст : Роман Аторин, кандидат философских наук, доцент кафедры философии РГАУ-МСХА им. К.А. Тимирязева

Источник : rpsc.ru

Литература и источники:

.​ «Иисус», что в имени Твоем? или Под какой религиозной крышей живет Россия. Размышления древлеправославных монахов о символе Бога и Человека, о преследованиях и проклятиях, о покаянии и любви. — Режим доступа: http: www. subscribe.ru
.​ Андриан, митрополит Московский и всея Руси: вехи архипастырского пути. М.: «Медиа 77»; «Панагия», 2006.
.​ Апанасенок А.В. Старообрядчество Курского края в XVII - начале XX века. (Текст): монография/ А.В. Апанасенок. Курский государственный технологический университет. Курск, 2005.
.​ Деяния архипастырей Православной Святой Церкви в СССР, возглавляемых Московской Патриархией, от 10 (23) апреля, 1929 года. Москва.
.​ Деяния Освященного Поместного Собора Русской Православной Церкви об отмене клятв на старые обряды и на придерживающихся их// Журнал Московской Патриархии. 1971 г. №6.
.​ Журнал «Родина», 1990. №9.
.​ Журналы и протоколы заседаний высочайше учрежденного Предсоборного Присутствия. Т. 2. СПб., 1906.
.​ Ленин В.И. Об отношении рабочей партии к религии// Избранные сочинения: в 10 тт. Т. 5. Ч. 1. 1907-1910. М.: Политиздат, 1985.
.​ Машковцева В.В. Конфессиональная политика государства по отношению к старообрядцам во второй половине XIX - начале XX века (на материалах Вятской губернии) [Текст]/ В.В. Машковцева. — Киров: Изд-во ВятГУ, 2006.
.​ Никодим. Митрополит Ленинградский и Новгородский. Доклад на поместном Соборе 31 мая 1971 г.// Журнал Московской Патриархии. 1971 г. №7.
.​ Обращение Освященного Поместного Собора Русской Православной Церкви ко всем держащимся старых обрядов православно верующим христианам, не имеющим общения с Московским Патриархатом// Журнал Московской Патриархии, 1988. №8.
.​ Цыпин В. Протоиерей. Присоединение инославных// Православная беседа. 1995. 5-6.
.​ Цыпин В. Русская Православная Церковь в новейший период. 1917-1999 гг.// Православная энциклопедия. Русская Православная Церковь. М.: Православно-научный центр «Православная энциклопедия», 2000.
.​ Шахов М.О. К проблеме содержания понятия «старообрядчество»// Древлеправославный вестник. 1999. №2.

Богослужебная реформа Патриарха Никона 1650-1660-х годов вызвала в Русской Православной Церкви раскол, вследствие которого от основной массы верующих отделились несогласные с новыми правилами богослужебной жизни духовенство и миряне. Старообрядцев стали считать раскольниками, их преследовали, часто жестоко. В ХХ веке позиция РПЦ по отношению к старообрядцам смягчилась, однако к молитвенному единению верующих это не привело. Старообрядцы продолжают считать истинным свое учение о вере, относя РПЦ к инославным.

Определение

Старообрядческая церковь – совокупность религиозных организаций и течений, возникших в русле православной церкви, но отделившихся от нее вследствие несогласия с реформами, проведенными Патриархом Никоном.

Православная церковь – объединение верующих, относящихся к восточной ветви христианства, принимающих догматы и следующих традициям Православной Церкви.

Сравнение

В старообрядческой церкви принято двуперстное крестное знамение. Совершенная и единственно признанная форма изображения креста – восьмиконечная. В православии признаются также четырехконечные и шестиконечные кресты. Крестное знамение трехперстное. Также православные произносят «Аллилуйя» не дважды, как староверы, а трижды.

Трехперстное крестное знамение

В старообрядческой церкви сохраняются некоторые древние написания слов и старые названия. Например, инок вместо иеромонаха, Иеросалим вместо Иерусалима.

Старообрядцы имя Христа пишут как Исус, а православные – Ии сус. Также отличаются самые верхние начертания на кресте. У староверов это ЦРЬ СЛВЫ (Царь Славы) и IС ХС (Исус Христос). На православном восьмиконечном кресте написано ИНЦИ (Иисус Назорей Царь Иудейский и IИС ХС (Ии сус Христос).

Для Святых Даров в православной церкви используется агнец, специальный Литургический хлеб. Он приготовляется служащим священником во время проскомидии. Этот обычай возник примерно в IX веке, поэтому его нет в старообрядческой церкви.

Иконы в старообрядческой церкви пишутся в традиционном византийском и древнерусском стиле. В православной церкви заметно влияние западноевропейской живописи. В РПЦ запрещено изготовление литых икон. Такого запрета в старообрядчестве нет.

В православной церкви не приняты начальные и конечные поклоны на богослужении. Во время службы совершаются поясные поклоны, в исключительных случаях земные.

В старообрядческой церкви в начале и в конце службы совершаются поклоны. Во время службы принято совершать земные поклоны. Все действия верующих синхронные, чего нет в православии.

Церковное пение в старообрядческой церкви унисонное, монодическое. Не приветствуется принятое в православии хроматическое и партесное, так называемое, светское пение. В церковном чтении старообрядцев широко используются погласицы.

В Символе Веры в православной церкви убрано принятое у староверов противопоставление понятий «рожденна, несотворенна». В древнем изложении, которое исповедуют староверы, это звучит как «рожденна, а несотворенна». Также у староверов существует несогласие с тем, что Дух Святой тоже должен исповедоваться, как истинный. В православном символе читаем всего лишь: «Бога истинна от Бога истинна» касаемо Отца и Сына.

В православной церкви богослужения совершаются по Славянскому Типикону, сложившемуся на основе Иерусалимского устава. Старообрядческие службы проходят по Иерусалимскому древнему уставу.

Крестный ход вокруг храма в старообрядческой церкви принято совершать по часовой стрелке, то есть по солнцу. В православной церкви крестный ход идет против часовой стрелки.

В старообрядческой церкви не принято исполнять Акафисты, кроме Акафиста Похвалы Богородицы. Отвергаются и другие молитвенные сочинения, не имеющие древнего происхождения. В православной церкви много акафистов. Они служатся на молебнах и читаются дома.

Вода, освященная в канун Богоявления считается Великой Агиасмой. В православной так называется вода, освященная в день самого праздника.

Четыре раза в году, во второе, третье, четвертое и пятое воскресенье Великого поста в православной церкви совершается Пассия — особая служба, посвященная чтению текстов Евангелия, повествующих о страстях Христовых. В старообрядческой церкви Пассия не служится.

Выводы сайт

1. В старообрядческой церкви принято двуперстное крестное знамение и только восьмиконечные кресты. В православной церкви крестное знамение трехперстное, а кроме восьмиконечных есть четырех- и шестиконечные кресты.
2. Различаются написания имени Христа, некоторых других понятий, а также верхние начертания на восьмиконечном кресте.
3. Различно произношение Символа Веры.
4. В старообрядческой церкви принято только унисонное пение, а при чтении широко используются погласицы.
5. Во время богослужения в старообрядческой церкви приняты земные поклоны, в православной – поясные.
6. В старообрядчестве для совершения богослужения используется древний Иерусалимский Устав, в православной церкви – Славянский Типикон, созданный на основе Иерусалимского Устава.
7. В старообрядчестве не читаются акафисты, как это принято в Православной церкви.
8. Для Евхаристии в старообрядческой церкви не используется агнец.
9. Различные понятия Великой Агиасмы.
10. В старообрядческой церкви не служится Пассия.

Саратовский край уже в XVII столетии стал местом массового расселения старообрядцев. В конце следующего столетия здесь на берегах Иргиза выходцами с Ветки были основаны пять монастырей, которые до средины XIX века были крупнейшим в России центром старообрядчества. Беглые священники, "исправленные" на Иргизе, служили во всех старообрядческих общинах Российской Империи. Во второй половине XIX столетия появляются старообрядческие монастыри на Черемшане, куда после разгрома Иргиза переносится центр старообрядческой жизни Саратовского края. Здесь жили (первое время нелегально) и были похоронены первые епископы средне-волжских старообрядческих епархий. Один из основателей Черемшана инок Серапион 1 августа 2007 г. причислен к лику святых Русской Православной Старообрядческой Церковью.

Несмотря на потери ХХ века старообрядчество в Саратовской области живо и сегодня. В последнее время здесь было образовано несколько новых приходов, отреставрированы и заново построены храмы, где богослужения проходят по чину, мало отличающемуся от богослужебной традиции XVII столетия.

Серия статей, посвященных истории и культуре саратовского старообрядчества, поможет вам познакомиться с широким и содержательным пластом русской духовной жизни, узнать о традициях старообрядцев, их прошлом и настоящем.

А в Бога веруешь? - спрашиваю пожилого тракториста в старинном селе Самодуровка, переименованном из-за мнимого неблагозвучия в безликое Белогорное.

А как же? - отвечает мужик,- нам без Бога никак нельзя...

Ну а в церкви то бываешь? - продолжаю расспрашивать неразговорчивого собеседника.

Нет, это вот зять у меня, сват, сваха, их родня - они церковные, а мы по старой вере...

Такое противопоставление: ""они церковные" (иногда - "они мирские"), а мы по старой вере...",- все еще можно услышать не только у нас в Саратовской губернии, но и в других регионах России, где традиционно селились старообрядцы.

Между тем, трехвековое противостояние старообрядчества и Церкви чуткому сердцу русского православного человека представляется неправильным и недолжным. "Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино,- да уверует мир, что Ты послал Меня" (Ин, 17-21), говорит Христос. Разделение христиан, исповедующих одни и те же догматы, признающих одни и те же Таинства и одно и то же богослужение, кажется каким-то чудовищным недоразумением, которое, однако, продолжается уже три с лишним столетия.

За три с половиной столетия после Московских Соборов, наложивших клятвы на старые богослужебные обряды, старообрядчество заняло в русском обществе свою особую духовную и социальную нишу, умея приспособиться к разным социальным условиям. Старообрядчество стало культурно-исторической данностью, которую невозможно отрицать или сводить к недоразумениям трехвековой давности.

Но это ставшее привычным существование старообрядцев рядом с Русской Православной Церковью не означает, что проблема разделения решена. Существующее соседство не объединенных совместной молитвой соотечественников, исповедующих одну и ту же православную веру, не может считаться нормальным и не вызывать нравственного беспокойства у того, кто знает, что Церковь по определению должна быть единой.

"Разделение, длящееся веками, становится привычным,- говорил в докладе на Архиерейском Соборе 2004 г. митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл,- но даже если старая рана в какой-то момент почти перестает тревожить, она продолжает обессиливать организм, доколе не исцелена. Нельзя признать собирание Русской Церкви завершенным, пока мы не объединимся во взаимном прощении и братском общении во Христе с исконной ветвью русского Православия".

В 1846 г. вековое желание старообрядцев стать Церковью вроде бы осуществилось. Находившийся на покое Боснийский митрополит Амвросий (Попович) согласился перейти к старообрядцам и, нарушив один из важнейших канонов Церкви, рукоположил им первого епископа. Казалось бы, с появлением собственных епископов и священников старообрядчество должно объединиться и набрать небывалую силу. Однако этого не произошло. Мало того, что не все епископы, посылаемые из Белой Криницы, где находились преемники Амвросия, в Россию, были там приняты. Среди старообрядцев, признававших Белокриницкую иерархию, в 1862 году произошло новое разделение: не принявшие "Окружное послание" Московского Архиепископа Антония образовали собственную "неокружническую" иерархию, следы которой сохранялись до 30-х годов 20-го столетия.

Это "Окружное послание", выпущенное от имени Московского Духовного совета, своеобразного старообрядческого Синода - совещательного органа при Архиепископе Антонии, составленное одним из наиболее дальновидных деятелей старообрядчества 19-го столетия Илларионом Георгиевичем Кабановым (писавшим под псевдонимом Ксенос, по-гречески - странник) было самым решительным шагом старообрядцев к сближению с Русской Православной Церковью за всю историю раскола. По сути дела оно дезавуировало взгляд на послениконовскую Греко-Российскую Церковь как на сообщество еретиков, лишенных всякой благодати.

Значительное количество старообрядцев, приемлющих священство, наотрез отказалось признать законной иерархию, созданную митрополитом Амвросием. Беглопоповцы и после 1846 г. продолжали принимать священников, переходящих из господствующей церкви. Вместе с тем они мечтали о приобретении правильно поставленного епископа. Этот вопрос обсуждался на двух Поместных съездах, состоявшихся в Вольске в 1890 и 1901 гг. и Всероссийских съездах, состоявшихся в Нижнем Новгороде в 1908, 1909, 1910 гг. и в Вольске в 1912 г. Новая старообрядческая иерархия, названная Древлеправославной Старообрядческой Церковью, была образована 4 ноября 1923 г. через принятие обновленческого Саратовского архиепископа Николая (Позднева), до ухода в обновленчество викарного епископа Саратовской епархии.

Само разделение старообрядцев на множество толков и согласий, зачастую враждебно настроенных по отношению друг к другу, наглядно убеждает в том, что в духовном строе их жизни не все благополучно. Точно таким же образом европейские протестанты, порвавшие с римо-католиками, не смогли сохранить своего внутреннего единства, разделившись в итоге на несколько десятков конфессий. Где нет единства, там нет и Церкви.

Поставившие себя вне Русской Православной Церкви старообрядцы были слишком многочисленны, чтобы их можно было не замечать. И хотя достоверной статистики в этой области не существует, можно уверенно сказать, что их число доходило до нескольких миллионов. Отношение Правительства к этим своим подданным менялось от полного непризнания при царе Феодоре Алексеевиче до полной снисходительности при Екатерине, Павле и Александре Благословенном. В эти достаточно спокойные десятилетия старообрядцы возвращались из-за границы, селились в Средней России, устраивали хозяйство, развивали промышленность и торговлю, исправно платили подати, оставаясь при этом самым консервативным и, следовательно, наиболее политически устойчивым сообществом.

Верноподданность и политическая благонадежность старообрядцев неприятно разочаровала русских революционеров 60-х - 80-х годов XIX столетия. Несмотря на вековые притеснения, старообрядцы на дух не переносили самой идеи политической борьбы за свои права, считая самым достойным находиться в духовной, но не в политической оппозиции к существующей власти.

К концу XVIII столетия стало очевидным, что обрядовые расхождения, послужившие причиной раскола, ничтожны по своей сути. Форма крестного знамения и порядок каждения храма не были преподаны Господом Иисусом Христом и не обсуждались на Вселенских Соборах. Они не раз изменялись в истории, и потому не имеют никакого значения для спасения верующего человека. Осознание именно этого очевидного факта привело наиболее дальновидных иерархов к мысли о возможности разрешить старообрядцам служить по старопечатным книгам и дониконовским обрядам в самой Греко-Российской Церкви, как это было до Никона, когда новгородцы поголовно крестились троеперстно, в то время как москвичи предпочитали старинное двоеперстие. Так на рубеже XVIII и XIX столетий появилось Единоверие.

Инициатива Единоверия исходила от самих старообрядцев. Это был первый и едва ли не единственный случай за всю историю русского раскола, когда старообрядцы сделали шаг навстречу Церкви. В 1783 г. старообрядческий инок Никодим, живший в одном из Стародубских монастырей, по совету графа Румянцева Задунайского, изложил, во всеподданнейшем прошении, условия, на которых старообрядцы-поповцы соглашались воссоединиться с Церковью. Хотя Синод, куда было передано прошение Никодима, не торопился с ответом, в 1788 г. в Таврической губернии появились первые старообрядческие приходы с назначенными епархиальным архиереем священниками.

Одним из первых иерархов, внедрявших Единоверие в Саратовском крае, который после образования иргизских монастырей стал одним из крупнейших центров старообрядчества, был Астраханский епископ Никифор (Феотоки). Именно в его ведении до образования в 1799 г. самостоятельной Саратовской епархии находилась и значительная часть территория Саратовского наместничества.

Точные принципы Единоверия, выраженные в 16 пунктах, были разработаны Московским митрополитом Платоном Левшиным и одобрены Императором Павлом 27 октября 1800 года. Суть Единоверия сводилась к тому, что старообрядцы получали право использовать дониконовский богослужебный обряд как спасительный и благодатный в законных и признаваемых Церковью храмах, если старообрядцы соглашались принять, правильно поставленных, не находящихся в запрещении священников.

Выдающимися деятелями Единоверия в Саратовском крае были Иргизский строитель Сергий и вольский именитый гражданин В.А. Злобин. Единомышленниками Злобина в деле Единоверия стали его вольские компаньоны купцы Петр Сапожников, Василий Епифанов, шурин Злобина Петр Михайлович Волковойнов, имевшие в Иргизских монастырях большое влияние. Однако их стремление присоединить Иргиз к Единоверию успешного завершения не получило.

Несмотря на значительные уступки и достаточно мирные условия, новая форма вероисповедания в лице Единоверия в первой четверти XIX столетия приживалась крайне медленно. Недоверие старообрядцев к духовной и гражданской власти было слишком велико, чтобы поверить в их действительную терпимость к старому обряду. Это недоверие могло бы быть преодолено с течением времени, поскольку в старообрядчестве все же жило глубинное стремление к подлинной церковности.

Дело погубила извечная торопливость российских властей. В царствование Императора Николая I с 1842 г. по 1846 г. было закрыто 102 старообрядческих молитвенных дома, из которых 12 передано Православной Церкви, 147 молелен было вообще разрушено, с оставшихся у старообрядцев храмов были спилены кресты и сняты колокола. С 1829 г. по 1841 г. все Иргизские монастыри были насильственно присоединены к Единоверию, причем два из них при этом были полностью упразднены.

Административное рвение принесло лишь временный успех. Вынужденно принявшие единоверие купцы в душе оставались старообрядцами, всячески поддерживая своих единоверцев, которые, не имея контактов с государственной властью, имели возможность не скрывать своих взглядов.

Казалось бы, при насильственном внедрении Единоверия в жизнь старообрядцев, оно должно было бесследно исчезнуть, как только власть потеряет интерес к перевоспитанию своих подданных. Однако этого не случилось. Напротив, после известных указов о веротерпимости 1905 г. Единоверие в России переживает второе рождение. 22-30 января 1912 г. в Петербурге проходил I Всероссийский единоверческий съезд. Его председателем был активный сторонник воссоединения старообрядцев с Церковью архиепископ Антоний (Храповицкий), а одним из деятельных участников - епископ Финляндский Сергий (Страгородский) в будущем Святейший Патриарх. 23 - 28 июля 1917 г. в Нижнем Новгороде проходит II Всероссийский единоверческий съезд.

Вопрос о Единоверии рассматривался и на Поместном Соборе Русской Церкви 1917/ 1918 гг.. Единоверие было признано полноправным Православием. Становилось возможным не только переходить из Единоверия в Православие, но, наоборот, из Православия в Единоверие. Собор признал возможным и желательным учреждение особых единоверческих викариатств. Одним из первых единоверческих епископов стал Преосвященный Иов (Рогожин), епископ Вольский, которому в смуте начала 20-х годов довелось стать правящим архиереем Саратовской епархии.

В начале 21-го столетия Единоверие получило новую жизнь. В настоящее время в Русской Православной Церкви существует около двух десятков старообрядных приходов. Они не похожи на единоверческие приходы 19-го столетия, которые рассматривались церковной властью как ступень к переходу в Православие. Нынешние старообрядные приходы интегрированы в церковную жизнь, открыты для всех верующих Русской Православной Церкви, для которых привлекателен образ древнего церковного благочестия.

В соответствии с решениями Архиерейского Собора Русской Православной Церкви 2004 г. при Отделе внешних церковных связей создана Комиссия по делам старообрядных приходов и взаимодействию со старообрядчеством, председателем которой является митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл. Знаменательно, что секретарем комиссии по взаимодействию со старообрядчеством стал бывший наставник Рижской Гребенщиковской общины старообрядцев поморского согласия Иоанн Миролюбов, недавно рукоположенный в сан священника в Русской Православной Церкви.

К концу 19 века становилось все более ясным, что вопрос о неправильности древнерусского богослужебного обряда, ставший причиной раскола, является не более чем историческим недоразумением. Исследования профессоров церковной истории Н.Ф. Каптерева и Е.Е. Голубинского убеждали в том, что старый русский обряд не был отступлением от греческого, а является древним обрядом Византийской Церкви, который был общеупотребительным в пору Крещения Руси.

Взгляд на старый обряд как на ересь был навязан на Большом Московском Соборе 1666/ 1667 гг. греческими Патриархами, которым удалось унизить Русскую Церковь, отменив решения Стоглавого и других древних Поместных Соборов.

Окончательное примирение со старообрядцами произошло в праздник Пасхи 1905 г. В этот день 17 апреля 1905 г. был опубликован Высочайший манифест "Об укреплении начал веротерпимости".

Гражданская и религиозная дискриминация старообрядцев, продолжавшаяся два с половиной столетия, была прекращена. Последователи старых обрядов получили возможность свободно совершать богослужения в храмах, обустроенных по всем православным канонам., совершать крестные ходы, устраивать школы, монастыри и богадельни. Переход в старообрядчества переставал быть уголовным преступлением.

Старообрядческая Россия торжествовала. Император Николай II получал сотни телеграмм с выражением восторженной благодарности за деяние, которое должно было примирить подданных с государственной властью, объединить всех православных людей России, разделенных прежде на два непримиримых стана. Среди этих потоков благодарности можно найти и телеграммы, подписанные руководителями старообрядческих общин Саратова, Вольска, Балакова и Николаевска, других городов Среднего Поволжья, где позиции старообрядчества были укоренены очень прочно.

Начало двадцатого столетия стало настоящим торжеством старообрядчества. За десять с небольшим лет было построено множество великолепных храмов. Как бы предчувствуя наступление новой катастрофы, старообрядцы торопились сделать действительностью сокровенные желания, которые вынашивались в течение столетий. На строительство и украшение церквей не жалели средств. Проекты заказывали лучшим архитекторам, которые шли в ногу со временем. Именно в эти годы балаковские купцы братья Анисим и Паисий Мальцевы объявляют конкурс на строительство храма в родном селе. Его выигрывает уроженец Саратова Федор Шехтель, признанный авторитет российской архитектуры, который возводит в Балакове Троицкую церковь в полном соответствии с законами модного в начале 20-го века модерна. В эти же годы старообрядцы Белокриницкой иерархии строят великолепный храм в Хвалынске. Полулегальные старообрядческие храмы Вольска увенчиваются церковными куполами, на "распечатанную" Львовскую часовню возвращается осьмиконечный крест.

Государственная власть, устранившая вековую дискриминацию старообрядцев, не могла сделать следующий ожидаемый шаг: признать равночестность старого и нового богослужебных обрядов. Снять клятвы наложенные на дониконовский церковный обряд мог только Всероссийский Поместный Собор, обладающий теми же полномочиями, что и Московский Большой Собор 1666/1667 гг..

Однако Поместный Собор 1917/ 1918 гг. работал в таких экстремальных условиях и решал так много накопившихся проблем, что в старообрядческом вопросе успел только уточнить статус Единоверия, учредив единоверческие викариатства в ряде епархий.

В условиях разразившегося гонения на религиозную веру духовное единение всех христиан, исповедовавших Православие, было чрезвычайно необходимо. Поэтому и в эти крайне тяжелые для Церкви годы процесс сближения со старообрядцами продолжался. 23 апреля 1929 г. Синод Московской Патриархии под управлением Местоблюстителя патриаршего престола митрополита Сергия (Страгородского), официально заявляет о снятии клятв Большого Московского Собора на дониконовский богослужебный обряд.

Деяние Синода гласило: "Порицательные выражения, так или иначе относящиеся до старых обрядов, в особенности до двоеперстия, где бы оныя ни встречались и кем бы ни изрекались, отвергаем и яко небывшия вменяем... Клятвенные запреты, изреченные антиохийским патриархом Макарием и другими архиереями в феврале 1656 г. и собором 23 апреля 1656 г., а равно и клятвенные определения собора 1666-1667 гг. как послужившие камнем преткновения для многих ревнителей благочестия и поведшие к расколу святой Церкви, разрушаем и уничтожаем и яко небывшия вменяем".

Важный шаг в примирении со старообрядцами был сделан постановлением Священного Синода Русской Православной Церкви 16 декабря 1969 года. Священникам было разрешено в случае необходимости совершать над старообрядцами церковные Таинства.

Инициатором этого постановления был митрополит Ленинградский и Новгородский Никодим (Ротов), сделавший на Поместном Соборе 1971 г. обстоятельный доклад "Об отмене клятв на старые обряды".

Позиция митрополита Никодима была поддержана Поместным Собором 1971 г.., утвердившим синодальное определение 1929 г. В постановлении Собора говорилось:

"Освященный Поместный Собор Русской Православной Церкви свидетельствует, что спасительному значению обрядов не противоречит многообразие их внешнего выражения, которое всегда было присуще древней неразделенной Христовой Церкви и которое не являлось в ней камнем преткновения и источником разделения".

В Поместном Соборе 1971 года участвовали представители всех древних Восточных Патриархатов и всех Поместных Православных Церквей. Его полномочия были вполне равнозначны Большому Московскому Собору. Поэтому Собор 1971 г. на совершенно канонических основаниях мог пересмотреть его решения.

Деяние Поместного Собора 1971 г. способствовало сближению старообрядчества с Московским Патриархатом. Старообрядцы увидели в Русской Православной Церкви единственного союзника в христианском воспитании русского общества, в преодолении безнравственности, борьбе с распространением различных пороков, агрессии, жестокости и насилия. С другой стороны среди православных усилился интерес к древнерусскому богослужебному строю, к неискаженной наслоениями Нового времени духовной и культурной традиции русского Православия.

Стремление к сближению со старообрядчеством поддержал Поместный Собор Русской Православной Церкви 1988 года, принявший обращение "ко всем держащимся старых обрядов православноверующим христианам, не имеющим молитвенного общения с Московским Патриархатом". В этом обращении, составленном в духе терпимости и уважения, старообрядцы были названы "единокровными и единоверными братьями и сестрами".

Нынешние усилия Русской Православной Церкви по сближению со старообрядчеством уже не преследуют миссионерских целей. Деятельность Московского Патриархата ни в коем случае не направлена на поглощение старообрядчества. Об этом очень определенно говорится в определении Архиерейского Собора 2004 г. "О взаимоотношениях с старообрядчеством и старообрядных приходах Русской Православной Церкви": "Считать важным развитие добрых взаимоотношений и сотрудничества со старообрядческими согласиями, особенно в области заботы о нравственном состоянии общества, духовного, культурного, нравственного и патриотического воспитания, сохранения, изучения и восстановления исторического культурного достояния".

В начале 21 столетия совершилось объединение двух ветвей русского Православия: Русской Православной Церкви и Русской Православной Церкви Заграницей.

Есть ли надежда на воссоединение Русской Православной Церкви и старообрядчества внутри страны? Здесь разделение проходит гораздо глубже, затрагивая, помимо всего прочего, вопрос о каноническом достоинстве Белокриницкой иерархии и иерархии Древлеправославной Старообрядческой Церкви. Но, "невозможное человекам возможно Богу" (Лк.18, 27). И нужно верить апостолу Павлу, утверждавшему, что "надежда не постыжает, потому что любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам" (Рим.5, 5).

Определение Поместного Собора Русской Православной Церкви, подтвержденное обращением к старообрядцам Поместного Собора 1988 г., и решения Архиерейского Собора 2004 г. - это решительные шаги христианской любви, которые устранили экклезиологически важные препятствия на пути к сближению. Но рана, нанесенная событиями середины XVII века, слишком глубока.

Дальнейшие пути сближения со старообрядчеством лежат в русле совместной деятельности в области духовного влияния на современное российское общество.

"Русская Православная Церковь (РПЦ) и старообрядчество должны вырабатывать совместную позицию по важным для общества вопросам",- считает председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата, митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл.

Выступая на пресс-конференции в Санкт-Петербурге 1 июня 2007 г. митрополит Кирилл отметил: "У нас одна система нравственных ценностей, и мы должны через диалог выработать совместную позицию по тем вопросам, которые беспокоят современное общество. Если Русская Православная Церковь и старообрядчество смогут говорить одним языком о проблемах, которые волнуют общество, то это будет важным шагом, направленным на развитие отношений между РПЦ и старообрядчеством". Вместе с тем, по словам постоянного члена Священного Синода, Русская Православная Церковь не ставит перед собой целей немедленного преодоления раскола и возвращение в свое лоно старообрядцев. По его мнению, "Старообрядчество в России - это явление уже со сложившейся духовной традицией, и некоторые люди себя духовно и культурно идентифицируют с этой общиной. Для некоторых из них даже разговор о воссоединении с РПЦ является вызовом".

Самым отрадным явлением последнего времени стал широкий диалог между Русской Православной Церковью и старообрядцами. Совместные дискуссии, собеседования, встречи, участие старообрядцев в ежегодных Рождественских чтениях, где образована особая секция "Старый обряд в жизни Русской Православной Церкви: прошлое и настоящее", позволяют сторонам больше узнать друг о друге, преодолеть отчуждение и негативные стереотипы прошлого. Эти отношения - необходимый шаг привыкания друг к другу, узнавания церковной культуры другой стороны, нахождение общих точек зрения на проблемы современной жизни, без которого подлинное сближение невозможно.

1-е Апостольское правило: "Епископа да поставляют два или три епископа".

И наоборот (прим. Ред.).

Полное Собрание Законов Российской Империи с 1649 года. Типография II Отделения Собственной Е.И.В. Канцелярии, т. XXV, N18428 и т. XXVI, N 19621

Соколов Н.С. Раскол в Саратовском крае. Саратов. 1888. Т.1. С.142.

Смолич И.К. История Русской церкви 1700-1917 // История Русской церкви. М., 1997. Кн. 8. Ч. 2. С. 147.

ГАСО, ф.3, оп.52, д.34, лл.8-12.

Цит. по: Зеленогорский М. Жизнь и деятельность Архиепископа Андрея (князя Ухтомского). М. 1991, с.218-222.

Деяние Освященного Поместного Собора Русской Православной Церкви об отмене клятв на старые обряды и на придерживающихся их // Журнал Московской Патриархии. 1971. N 6. С. 3-5.

Http://www.patriarchia.ru/db/text/251925.html

http://www.eparhia-saratov.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=4897&Itemid=3

Змея, которую так заботливо пригревал у себя на груди Московский Патриархат, пестуя раскольников-староверов, подросла и готова начать борьбу за власть. На днях на сайте ura.news появилась статья под весьма интригующим названием «Будущий второй патриарх России: "Пришел Путин, как раньше царь!"», в которой автор недвусмысленно намекает на то, что не только глава староверов претендует на роль Русского Патриарха, но его в России ждут, как Патриарха!

Само название статьи - низкий прогиб в сторону светской власти. К тому же ее автор пытается доказать, мол, именно Корнилий и его последователи - близки к народу и являются носителями истинной веры, а не Русская Православная Церковь: «Несмотря на строгость правил, староверы оказались гораздо демократичнее служителей РПЦ: нас, журналистов, приняли как родных, завалили подарками и даже пригласили на обед... Проще оказалось и с аудиенцией с предстоятелем: в отличие от главы РПЦ патриарха Кирилла, к которому охранники ФСО не подпустят ближе, чем на пистолетный выстрел, с главным старовером России можно запросто побеседовать, сидя на скамейке и задавая любые вопросы...»

Сам же Корнилий, в духе своего украинского коллеги раскольника-Филарета заявил, что старообрядцы - это «вся полнота церкви, начиная с князя Владимира, и все миллионы православных людей. Я думаю, что они все в нашей церкви, потому что старообрядчество, истинную нереформированную церковь, которую принес князь Владимир, мы, старообрядцы, храним, хранили и будем хранить». Но, как мы уже сказали выше, никто из святых Церкви НЕ ПРИЗНАВАЛ староверов, а все, как один именовали их раскольниками, преданными анафеме и отлученными от Церкви.

Несмотря на это, автор статьи гнет свою линию. «Вот мы и спрашиваем. Например, почему в РПЦ Кирилл - патриарх всея Руси, а Вы в Русской Старообрядческой Церкви - митрополит всея Руси? По положению вы же одинаковы - должны быть патриархом! ...Когда-то предстоятель русской старообрядческой церкви станет патриархом?», - спрашивает он у главы раскольников.

«Возможно, - отвечает Корнилий. - Для Господа ничего невозможно нет». И далее заявляет, что староверы активно налаживают связи с сектой беспоповцев, «с которыми они не встречались почти 300 лет»; но с поддержкой государства между ними уже «прошло несколько круглых столов». «Их старшие наставники из Питера, Прибалтики приезжают, мы решаем общие вопросы, налаживаем контакт. Потому что не так много нас, хранителей древней веры... И правительство заинтересовано именно русское православие восстанавливать - отсюда и внимание к нам властей и лично президента», - объясняет главный старообрядец.

«У нас, на «URA.RU», выходило большое интервью с Вами, когда Вы встречались с Владимиром Путиным. После этой встречи что-то изменилось? Власть, местные администрации стали более лояльно относиться к старообрядцам?», - задает вопрос собеседнику корреспондент.

Вот еще несколько лживых и лукавых заявлений главного старообрядца, которые наглядно показывают его намерения дискредитировать Русскую Православную Церковь и выставить свою раскольничью организацию, как истинную церковь: «Александр Исаевич Солженицын, 100 лет которому будет праздноваться в конце этого года, сказал однажды, что печальный 17-й век породил 17-й год. То, что сделали Никон и Алексей Михайлович, это отступление от древней веры, подорвало основу, фундамент православия, которое создавали наши предки - князь Владимир, Сергей Радонежский и другие русские святые. И люди потеряли веру».

На вопрос: «Для Русской Православной Церкви краеугольный камень сегодня - это тема останков Николая II и членов его семьи, найденных под Екатеринбургом: с РПЦ никак не признает их, несмотря на дважды проведенное государством следствие, многочисленные экспертизы и позицию членов Дома Романовых во всем мире. А ваша позиция? Вы признаете царские останки?»

Он отвечает: «Мы очень благодарные царю Николаю II за то, что он в 1905 году дал старообрядцам относительную свободу. Это была такая радость... Но, с другой стороны, он вне нашей церкви - он был новообрядцем. Говорить на тему останков для нас не очень актуально: он же не канонизирован у нас. Да, мы благодарны ему, но мы помним, что все 300-летие династии Романовых на староверов были гонения - то больше, то меньше, но они никогда не прекращались. Если бы Романовы нас защитили, шло бы объединение - другое дело».

Корреспондент: «А если православный человек в вашем храме по привычке перекрестится тремся перстами - это страшно?»

Корнилий: «Нам-то никогда не было страшно молиться так, как правильно - двумя перстами, а теперь и новообрядцам не страшно креститься двуперстием - с 1971 года. Их начальство собралось и заявило: извините, братья, произошла ошибка, мы признаем и то, и другое, молитесь, кто как хочет. А мы, старообрядцы, оставляем двуперстие, но отчасти принимаем и троеперстие» (интересно, представители Московского Патриархата, лоббирующие установление так называемого диалога между РПЦ и старообрядческой церковью наивны до такой степени, что не видят откровенной насмешки со стороны раскольников, которые с явным удовольствие муссируют «извинения» православных иерархов перед ними? - прим.ред. religruss.info).

«И сейчас мы должны любыми средствами, а иногда и жизнями, как наши предки, нашу спасительную старообрядческую православную веру воссохранять, чтобы спасти свои души и войти в царство Божие, чего и Вам желаю», - напоследок практически призвал к войне с Русской Православной Церковью глава раскольников-староверов.

Старообрядцы - раскольники, которые в 17 веке покинули лоно Православной Церкви и были преданы анафеме. Вот что об этом пишет митрополит Макарий (Булгаков): «Сущность их [раскольников] учения <…> состояла не в том только, что они хотели держаться одних старопечатных книг и мнимо старых обрядов и не покорялись Церкви, не принимали от нее новоисправленных печатных книг, но вместе и в том, что они считали эти последние книги исполненными ересей, самую Церковь называли еретическою и утверждали, что Церковь - более не Церковь, архиереи ее - не архиереи, священники - не священники и все ее Таинства и чинопоследования осквернены антихристовою скверною; раскольники не только противились Церкви, но совсем отрицали ее, отрицались от нее и по своим убеждениям были уже совершенно отделены от нее. Необходимо было, чтобы и Церковь со своей стороны всенародно объявила, что она не признает их более своими чадами, т. е. чтобы она анафематствовала и отсекла от себя тех, которые еще прежде самовольно отпали от нее и сделались ее врагами. <...> Не Церковь отвергла их и отвергает, но они сами еще прежде отверглись Церкви и не перестают упорно отвергать ее, называя ее в своем жалком ослеплении духовною блудницею, а всех верных чад ее, всех православных, - сынами беззакония, слугами антихриста».

Однако в 1971 году на Поместном Соборе экуменист и предатель Православной веры - митрополит Никодим (Ротов), скончавшийся в ногах своего господина - папы римского, инициировал отмену «клятв 1667 года». Именно после его доклада модернисты, присутствовавшие на Соборе, приняли постановление об «отмене клятв».

Следует отметить, что уже с первых строк доклада «Об отмене клятв на старые обряды», представленного Собору 31 мая, митрополит Никодим солидаризировался со «старообрядцами», назвав традиционный православный византийский обряд «новым», а раскольнический - «старым», и уровнял православных с раскольниками: «Много усилий с обеих сторон - и новообpядческой, и стаpообpядческой - было потрачено в прошлом на то, чтобы доказать неправоту другой стороны». «Трезвомыслящие церковные люди с обеих сторон понимали всю пагубность и никчемность взаимных раздоров и глубоко скорбели о разделении русских православных христиан», - заявил он далее, вольно или невольно похулив своими словами целый сонм русских святых и подвижников благочестия и великое множество верных, радевших в прежние времена об уврачевании «старообрядческого» раскола, трудившихся над составлением полемической литературы, организацией всевозможных диспутов и бесед с отпавшими от Церкви, созданием противораскольнических миссий и т. п., как не обладавших трезвостью ума. Если следовать логике митрополита Никодима, великие русские святители Димитрий Ростовской, Игнатий (Брянчанинов), Феофан Затворник, преподобные Серафим Саровский, Оптинские Старцы и многие другие духовные столпы XVII-XX веков, обличавшие ложь раскольников и призывавшие их к покаянию, не относились к числу тех, кто «все понимал» и «глубоко скорбел».

Таким образом, и сам митрополит Никодим, и все присутствовавшие на этом обновленческом Соборе, пошли против решения Большого Московского Собора 1666-1667, наложившего анафему на раскольников-старообрядцев, а также. А в том Соборе принимали участие 29 иерархов: три Патриарха - Александрийский, Антиохийский и Московский, двенадцать митрополитов, девять архиепископов и пять епископов, среди которых были и делегаты от Иерусалимского и Константинопольского Патриархатов. Кроме того на нем присутствовало множество архимандритов, игуменов и других духовных лиц, русских и иностранных. Таким образом, на Соборе заседала церковная полнота Восточной Церкви Христовой. Отцы Собора повелели, чтобы все покорялись Святой Восточной Апостольской Церкви: принимали исправленные и напечатанные при Святейшем Патриархе Никоне и после него богослужебные книги и служили по ним все церковные службы; совершали крестное знамение тремя, а не двумя перстами и т. д. Закрепив решения Поместного Собора 1666 года и других ранее состоявшихся церковных собраний, рассматривавших вопрос раскола, Большой Московский Собор постановил: «Сие наше соборное повеление и завещание повелеваем всем хранить неизменно и покоряться Святой Восточной Церкви. Если же кто не послушает нашего повеления и не покорится Святой Восточной Церкви и сему Освященному Собору или начнет прекословить и противиться нам, мы такового противника данною нам властию, если будет от священного чина, извергаем и предаем проклятию, а если будет от мирского чина, предаем проклятию и анафеме как еретика и непокорника и от Церкви Божией отсекаем, дондеже уразумится и возвратится в правду покаянием».

Помимо этого, решения Большого Московского Собора 1666-1667 годов о «старообрядчестве» были приняты Русской Православной Церковью, всеми ее святыми, жившими в период с 1667 по 1971 годы. Само же «старообрядчество» за прошедшие века, как известно, раскололось на множество враждующих друг с другом сект, единых лишь в своей ненависти к истинной Церкви Христовой. Таким образом, очевидно, что анафемы налагались справедливо, и, следовательно, единственным выходом из-под них для раскольников остается чистосердечное покаяние и воссоединение с Православной Церковью.

Посмотрим, что, к примеру, говорит преподобный Паисий Величковский о клятвах и анафемах, соборно наложенных в XVII веке на противящихся Соборной Церкви старообрядцах: «Клятва или анафема на противящихся Соборной Церкви, т.е. на крестящихся двумя перстами или в чем-нибудь ином противящихся и не покоряющихся, будучи соборно наложена восточными патриархами, имеет оставаться благодатию Христовой твердою, непоколебимою и неразрешимою до скончания века. Вы еще спрашиваете: наложенную анафему разрешил ли впоследствии какой-нибудь восточный Собор или нет? Отвечаю: мог ли быть подобный Собор, за исключением какого-нибудь противного Богу и Святой Церкви, который бы собрался на опровержение истины и утверждение лжи? В Церкви Христовой такого злочестивого Собора вовеки не будет. Вы еще спрашиваете — могут ли какие-нибудь архиереи, помимо Собора и согласия и воли восточных патриархов, разрешить подобную клятву? Отвечаю: это никак невозможно; несть бо нестроения Бог, но мира. Знайте твердо, что все архиереи при своем рукоположении получают одну и ту же благодать Святого Духа и обязаны, как зеницу ока, хранить чистоту и непорочность православной веры, а также и все апостольские предания и правила святых Апостолов, вселенских и поместных Соборов и богоносных отцов, какие содержит Святая, Соборная и Апостольская Церковь. От Того же Святого Духа они приняли власть вязать и решить по тому чину, какой установил Святой Дух через святых Апостолов во святой Церкви. Разорять же апостольские предания и церковные правила — такой власти архиереи от Святого Духа не получили, поэтому разрешить вышеупомянутую анафему на противников соборной Церкви, как правильно и согласно святым Соборам наложенную, ни архиереям, ни восточным патриархам никак нельзя, а если бы кто покусился это сделать, то это было бы противно Богу и святой Церкви. Вы еще спрашиваете: если эту анафему никто из архиереев не может разрешить без восточных патриархов, то не разрешена ли она восточными? Отвечаю: не только никакому архиерею без восточных патриархов, но и самим восточным патриархам невозможно разрешить эту клятву, как об этом достаточно уже сказано, ибо таковая анафема вечно неразрешима. Спрашиваете: не будут ли некоторые из христиан в своем противлении и нераскаянии умирать в этой соборной клятве? Горе нам! Отвечаю: в этом вашем вопросе для меня заключаются три недоумения... В первом случае я недоумеваю, какие же это христиане, которые без всякого раскаяния противятся Соборной Церкви? Такие недостойны и называться христианами, но по справедливому суду церковному должны именоваться раскольниками. Истинные христиане во всем повинуются святой Церкви. Второе: не будут ли, в противлении и нераскаянии своем, умирать в этой своей анафеме? Я недоумеваю об этом вашем вопросе: ибо каким образом эти мнимые христиане, пребывая без раскаяния во всегдашней своей непокорности Церкви, не будут умирать в этой соборной анафеме? Бессмертны ли они, те, о которых вы недоумеваете, будут ли они умирать? И как они могут не умирать, будучи смертными, да еще находясь под анафемой, и вдвойне смертными и душевно и телесно, как умерли в этой же соборной анафеме без покаяния и всегда умирают бесчисленное множество раскольников? Так и эти мнимые христиане, если от всего своего сердца не обратятся к Церкви Христовой с истинным покаянием, то, несомненно, умрут в вышеупомянутой соборной анафеме. Третье мое недоумение относится к вашим словам: горе нам! Эти ваши слова влагают в мою душу мысль, не вы ли те некие христиане, нераскаянно противящиеся Церкви, и боитесь и трепещете наложенной от Соборной Церкви на таких противников анафемы, и поэтому так тщательно о ней распрашиваете, не разрешил ли ее какой-нибудь восточный Собор? Боясь умереть в анафеме и не вынося постоянного угрызения совести, вы и вопиете: горе нам! Если вы истинные православные христиане, во всем повинующиеся Церкви, родившей вас святым крещением, и крестящиеся по преданию святых Апостолов первыми тремя перстами правой руки, и спрашиваете меня не о себе, а о других, то и вышеупомянутая анафема на вас не распространяется, и потому вам отнюдь не следовало говорить о себе столь жалостно: горе нам! Эти слова ваши и внушили мне вышеизложенное о вас мнение, каковое да истребится из души моей. Прошу вас, дайте мне через известный вам случай совершенное удостоверение о вашем мудровании, ибо мы с противящимися святой Церкви и крестящимися двумя перстами не можем иметь никакого общения. Еще вы спрашиваете: будет ли приятно за них церковное поминовение? Отвечаю: если вы говорите о противящихся Соборной Церкви и в противлении и нераскаянии своем умирающих, то поверьте мне, что церковное поминовение о таковых не только не будет приятно, но и противно будет и Богу и святой Церкви, и священник, дерзающий по таковым творить поминование, смертно согрешает».